5 мая Верховный Суд вынес Определение № 306-ЭС21-4742 по делу № А12-42/2019 об оспаривании конкурсным управляющим сделки должника по продаже автомобиля, совершенной уже после инициирования банкротного дела.
ВС напомнил, что необходимым условием для признания сделки должника недействительной, исходя из п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, является неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной этой сделки. Касательно согласования договорной цены неравноценность имеет место тогда, когда эта цена существенно отличается от рыночной. Помимо цены, для определения признака неравноценности должны учитываться все обстоятельства совершения сделки, то есть суд должен исследовать контекст отношений должника с контрагентом для того, чтобы вывод о подозрительности являлся вполне убедительным и обоснованным.
Адвокат МКА «Вердиктъ» Юнис Дигмар отметил вывод ВС о том, что само по себе отклонение цены реализации имущества более чем на 20% в отсутствие иных доказательств очевидной осведомленности контрагента должника о причинении совершаемой сделкой ущерба интересам кредиторов ввиду занижения стоимости реализации не может быть самостоятельным основанием для признания сделки недействительной. «Фактически Суд обратил внимание на недопустимость применения процентного порога, закрепленного в ст. 40 НК РФ, поскольку данный критерий используется при регулировании иных публично-правовых отношений и служит фискальным целям. Соответственно, по мнению ВС РФ, процентный критерий не может непосредственно применяться в правоотношениях, связанных с банкротством должника, когда совершенные им сделки должны оцениваться с учетом всей совокупности обстоятельств», – полагает он.
По словам эксперта, такой подход можно назвать продолжением тренда (в частности, изложенного в Определении ВС РФ от 28 апреля 2022 г. № 305-ЭС21-21196(2)), на который ориентирует Верховный Суд при оценке подозрительной сделки. «Так, о выводе активов из конкурсной массы могут свидетельствовать: явное (в том числе кратное) занижение стоимости отчуждаемого имущества, при котором у любого добросовестного контрагента должны появиться сомнения относительно целей и правомерности такой сделки; результирующая из первого вывода прямая или косвенная осведомленность покупателя имущества о цели реализации имущества должника по заниженной цене, который либо точно знает о выводе активов должника, либо сознательно допускает, что бросовая стоимость такого имущества не отвечает интересам должника. Полагаю, что приведенная в комментируемом определении позиция вполне обоснована, поскольку смешение в правоприменительной практике норм, регулирующих абсолютно разные правоотношения, не будет в полной мере отвечать целям банкротства», – заключил Юнис Дигмар.
Полный текст статьи, а также комментарий других экспертов читайте по ссылке:
https://www.advgazeta.ru/novosti/sushchestvennogo-raskhozhdeniya-dogovornoy-i-rynochnoy-tsen-na-tovar-nedostatochno-dlya-osparivaniya/
ВС напомнил, что необходимым условием для признания сделки должника недействительной, исходя из п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, является неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной этой сделки. Касательно согласования договорной цены неравноценность имеет место тогда, когда эта цена существенно отличается от рыночной. Помимо цены, для определения признака неравноценности должны учитываться все обстоятельства совершения сделки, то есть суд должен исследовать контекст отношений должника с контрагентом для того, чтобы вывод о подозрительности являлся вполне убедительным и обоснованным.
Адвокат МКА «Вердиктъ» Юнис Дигмар отметил вывод ВС о том, что само по себе отклонение цены реализации имущества более чем на 20% в отсутствие иных доказательств очевидной осведомленности контрагента должника о причинении совершаемой сделкой ущерба интересам кредиторов ввиду занижения стоимости реализации не может быть самостоятельным основанием для признания сделки недействительной. «Фактически Суд обратил внимание на недопустимость применения процентного порога, закрепленного в ст. 40 НК РФ, поскольку данный критерий используется при регулировании иных публично-правовых отношений и служит фискальным целям. Соответственно, по мнению ВС РФ, процентный критерий не может непосредственно применяться в правоотношениях, связанных с банкротством должника, когда совершенные им сделки должны оцениваться с учетом всей совокупности обстоятельств», – полагает он.
По словам эксперта, такой подход можно назвать продолжением тренда (в частности, изложенного в Определении ВС РФ от 28 апреля 2022 г. № 305-ЭС21-21196(2)), на который ориентирует Верховный Суд при оценке подозрительной сделки. «Так, о выводе активов из конкурсной массы могут свидетельствовать: явное (в том числе кратное) занижение стоимости отчуждаемого имущества, при котором у любого добросовестного контрагента должны появиться сомнения относительно целей и правомерности такой сделки; результирующая из первого вывода прямая или косвенная осведомленность покупателя имущества о цели реализации имущества должника по заниженной цене, который либо точно знает о выводе активов должника, либо сознательно допускает, что бросовая стоимость такого имущества не отвечает интересам должника. Полагаю, что приведенная в комментируемом определении позиция вполне обоснована, поскольку смешение в правоприменительной практике норм, регулирующих абсолютно разные правоотношения, не будет в полной мере отвечать целям банкротства», – заключил Юнис Дигмар.
Полный текст статьи, а также комментарий других экспертов читайте по ссылке:
https://www.advgazeta.ru/novosti/sushchestvennogo-raskhozhdeniya-dogovornoy-i-rynochnoy-tsen-na-tovar-nedostatochno-dlya-osparivaniya/